Куснирович михаил эрнестович боско. Екатерина Моисеева: «Не думаю, что женщине сложнее

- Кем вы хотели стать?

Е. М.: Меня занесло совершенно случайно в Химико-технологический университет. У нас в старших классах не было учителя химии, а мама моя, врач, хотела, чтобы я пошла по ее стопам и поступала в медицинский. Мне этого абсолютно не хотелось. Но на тот момент я была послушной дочкой и пошла учиться в химшколу при институте. В течение двух лет я поняла, что все-таки врачом быть не хочу.

- Спасать людей - это не ваше?

Е. М.: Тогда я думала, что это точно не мое. Уже с годами поняла, что, наверное, была бы хорошим врачом - мне эта профессия интересна. В то время мне казалось, что надо пойти куда-нибудь в легкий жанр: музыкальная комедия, оперетта. Чего-то мне хотелось такого музыкально-фееричного. Но когда я заканчивала школу, на комедию набора не было. Судя по всему, не нужно было столько артистов. Но я сказала маме с папой, что точно не буду поступать в медицинский. Папа ответил: «Хорошо, тогда в инженеры». Потому что папа - инженер. Не врач, так инженер - это было понятно.

- Вы легко учились?

Е. М.: Легко, потому что была дисциплинированная. В общем, я поступила в этот Химико-технологический, совершенно не собираясь быть химиком. Думала, сейчас годик тут протяну, а потом пойду в Гнесинский. Конечно, родители постоянно говорили, что артистка - специальность несерьезная.

И мы познакомились с моим будущим мужем Михаилом Эрнестовичем Куснировичем . Он был такой, как говорили, основной: руководил профкомом, агитбригадой третьего курса, заседал в каком-то комитете, всех знал. К нему мы, молодые студенты, пришли показывать номер.

И вот стоял мой будущий муж, облокотившись на рояль, такой просто Немирович-Данченко.

Мы говорим: «Помогите нам. Посмотрите, пожалуйста, номер». И он, так прислонившись к роялю, который на самом деле был разбитым пианино, говорит: «Ну, хорошо, так и быть». У меня было розовое платье, чехословацкое, с защипчиками, рукава фонариком. И вот я была в этом платье и с гитарой - репетировала. Я себе казалась сказочно хороша! Такой он меня и увидел. Я всегда любила принарядиться в ретростиле. Помню, бабушка подарила лису, настоящую, с мордой. И я сделала пальто, расклешенное, с талией и с лисой. Это производило неизгладимое впечатление на потенциальных поклонников. Потом еще был такой весомый аргумент для кавалера, как коса. Накладная. Тоже бабушкина. Время от времени я эту косу цепляла. Бывало, на первое свидание - с косой, а на второе - уже думаешь, с ней или без, вдруг за косу-то он меня и полюбил. После этой первой встречи старшие взяли нас в оборот. Тогда мы познакомились ближе. Потом меня позвали в большую агитбригаду. Я выступала в роли пионера Пети! Собственно, так и стала химиком: бодро проучилась все эти годы и даже получила приглашение в аспирантуру.

Но потом развалился Советский Союз, мой научный руководитель, известный профессор Кругликов уехал, для опытов мы собирали банки из-под майонеза, потому что не было химической посуды. В общем, для занятий наукой требовался настоящий фанатизм, которого у меня не было. И тут появились первые кооперативные кафе. «Кропоткинская, 36», например.

- Ресторан «Сирена»?

Е. М.: Нет, «Сирена» дорогой! В кафе на Кропоткинской тебе не говорили: «Вас тут много, а я одна», «Курицы нет». Видно, тогда у Михаила Эрнестовича и зародилась мысль: мы понимаем, что такое сервис, нам хочется делать так, чтобы людям было приятно и интересно, неважно что. И тогда Михаил Эрнестович организовал первое предприятие. Они с партнером возили туристические группы. Потом он организовывал культурные обмены. И мы ездили в роли группы художественной самодеятельности. Михаил Эрнестович - режиссер, я - актриса. Я была у него Орлова, и он - мой Александров. Выступали по итальянским деревням, пели русские народные песни, цыганские. Я имела огромный успех среди гидравликов.

- Михаил Эрнестович не опасался, что итальянцы умыкнут его Орлову?

Е. М.: Он был очень грамотный. Уже тогда деваться мне было абсолютно некуда. Что он - моя судьба, я поняла в ответственный для страны момент, когда случился штурм Белого дома: я не пошла на баррикады, переживала дома, а Эрнестович пошел. И все, позвонила и говорю: «Эрнестович, возвращайся с баррикад, пойдем в загс». А он говорит: «Я не могу в понедельник, пошли во вторник».

- Карусели уже крутились тогда?

Е. М.: Это были еще не карусели. Был туризм, потом мы ездили в Бельгию по приглашению хозяина казино, который мечтал открыть казино в Москве и искал партнера. Куснирович всегда выглядел солидно и вызывал доверие у людей, поэтому принимали нас на высоком уровне. Мы даже попробовали играть в рулетку и выиграли целую тысячу долларов! На этом, слава богу, наша история с казино закончилась.

Однажды к Эрнестовичу зашел знакомый и предложил: «Давайте попробуем продавать трикотаж». Чтобы меня чем-то занять и чтобы я не пошла куда-то на сторону, Эрнестович поручил это дело мне. Так началась моя карьера в торговле. В один прекрасный день мы открыли секцию мужского трикотажа в Петровском пассаже.

- То есть вы не пошли на рынок, где в тот момент находилась едва ли не вся страна?

Е. М.: У меня была очень интеллигентная партнерша Арина Николаевна (Жукова-Полянская, дочь народного художника СССР Николая Жукова. - Forbes Woman. ), искусствовед, - какой там рынок! Арина Николаевна говорила: «Катечка, мы сейчас сделаем мерчандайзинг в соответствии с переходом холодной гаммы в теплую». Я в то время знала только, как отличить по цвету насыщенный раствор медного купороса от слабого. Я до сих пор помню торжественное открытие нашей секции.

Пришел Михаил Эрнестович, принес какой-то маленький телевизор и объявил: «Атмосферу сейчас создадим», - там Паваротти пел.

И мы в первый день так лихо продавали наши свитерки, от холодной до теплой гаммы. Все продали! Он говорит: «Ну, езжайте в Италию, набирайте со склада». У нас в секции тогда работали профессионалы, закончившие Плехановский институт. Эти девочки, теперь уже многие бабушки, до сих пор работают с нами, а я помню, как мы вместе учились улыбаться клиенту.

- Вам казалось, что это этап, вы его пройдете и будете заниматься чем-то другим?

Е. М.: По крайней мере вначале Михаилу Эрнестовичу точно так казалось, пока он не увидел результатов этих продаж, увидел, что это интересная вещь, что ее можно развивать. Я в тот момент ничего не чувствовала, а Эрнестович - стратег, он понимает и чувствует момент времени, знает, куда развиться. А я могу получать удовольствие от любого процесса. Когда мы стали развиваться, начали покупать какие-то серьезные бренды. И общение с этими брендами многому меня научило. Когда мы открыли первый Mara в 1997-м, это была огромная школа для меня. Слава богу, к тому времени я уже понимала итальянский достаточно хорошо. Даже попросилась в магазин Max Mara в Италии.

Был ли процесс освоения новых брендов похож на эпоху географических открытий, с приключениями и завоеваниями?

Е. М.: Компании сами хотели выйти на российский рынок, потому что они чувствовали, как ни крути, что здесь Клондайк. Nina Ricci, которую мы открыли в 1993-м, продавалась так - просто передать не могу! Специально для нас работала фабрика по производству дубленок.

- Один из вас вряд ли подарит другому что-нибудь из Etro. Как решается в семье вопрос с подарками?

Е. М.: Лучший подарок, как известно, это книга. В разные времена Куснирович не то что дарил, а иногда подкидывал что-то почитать. Он с юности занимался моим образованием, как он считает. Сначала он часто покупал мне одежду. Он всегда твердо стоял на своем выборе: «Нет, надевай эту розовую шубу!» И легче было согласиться.

- Режиссерский талант Михаила Эрнестовича затрагивает внутрисемейные праздники?

Е. М.: У нас вся жизнь - праздник! И перформанс. Ни одно семейное дело просто так не проходит. Например, ездили мы в Суздаль на Новый год семьей. Нас пригласил близкий друг. Любая женщина подумает: не надо готовить стол, приедем, покормят, ляжем спать, погуляем. Приехали, все нормально, пришли в гости. Куснирович сразу куда-то исчез. Пошел в другой дом, где мы должны были встречать Новый год. Но, оказывается, до этого он туда отправил целую «Газель» с реквизитом. Елка, которая ему нравится, игрушки советские. Не дай бог там, куда нас пригласили, не будет елки, которая нравится Михаилу Эрнестовичу! Подарки, заготовленные на 50 человек разных возрастов - мы же не знаем, кто там будет. Конфеты, эти наши коробки, мандарины, куча всякой еды, два официанта, повар. И плюс костюмы - Козы, Деда Мороза, Снегурочки и так далее. Я в принципе не против, но он же весь Новый год в фартуке бегал и гонял повара с официантами.

- Фестиваль «Черешневый лес» должен был доказать Эдите Иосифовне (маме Михаила Куснировича. - Forbes Woman.), что вы не стали совсем продавцами?

Е. М.: У Михаила Эрнестовича всегда была потребность в связи с искусством. То есть в какой-то степени это оправдание, что не все же это потребление: заработал и пошел купил самолет. Ее признание Михаила Эрнестовича, его заслуг, что он смог заработать деньги для того, чтобы быть рядом с искусством, имеет большое значение. И Эдита Иосифовна этим сейчас активно занимается, это дает ей силы и необходимость хорошо выглядеть. У нее есть дело, у нее есть круг общения - и какой круг общения благодаря этому фестивалю!

- Как вы решились на то, чтобы самостоятельно создавать одежду?

Е. М.: Мы делали форму для олимпийского движения и продолжаем делать уже 14 лет. Меня кинули на разработку коллекции, потому что я хорошо разбиралась в том, что лучше продается. Задачей было сделать форму, чтобы это было удобно, практично и хорошо носилось. И через какое-то время мы поняли, что наш клиент, к которому мы привыкли, не удовлетворен этим простым патриотичным дизайном. Так родился Bosco Fresh - одежда для нормальной жизни с некоторым спортивным уклоном.

- Какие стратегические движения предприняты в нынешней ситуации?

Е. М.: Ситуация непростая, и говорить о том, что мы ничего не почувствовали, невозможно, это неправда. Есть спад продаж по сравнению с прошлым годом, есть спад клиентского интереса. Мы грамотно относимся к планированию и бюджету закупки на следующий сезон, мы изменили систему лояльности. Учитывая высокий курс, уменьшили начальный процент наценки. Чтобы сохранить на минимальном уровне наш маржинальный доход, должны были сократить скидки. Мы будем создавать новые структуры для клиентов, новые предложения. Безусловно, будем каким-то образом повышать эффективность имеющегося бизнеса, то есть оставлять только те проекты, которые хорошо работают. При этом все равно будем развиваться. Сейчас мы должны особое внимание уделять качеству обслуживания. Настало время перфекционизма.

- Не смущает ли вас исключительная близость ГУМа к Кремлю?

Е. М.: Совершенно не смущает, даже наоборот, в некоторых случаях вдохновляет. Например, при создании патриотических коллекций «Боско Спорт» для наших олимпийцев.

Что вы почувствовали, когда из-за митинга в поддержку Навального пришлось отменить праздник цветов, который должен был пройти на Красной площади?

Е. М.: Я подумала, что можно сосредоточиться на каких-то других проблемах, решение которых зависит от нас.

Куснирович Михаил Эрнестович – президент ЗАО ММД «Восток и Запад», председатель наблюдательного совета компании Bosco di Ciliegi (принадлежит 50,2% акций), председатель совета директоров ГУМа.

Активы

Основные проекты Михаила Куснировича сосредоточены:

• в сфере торговли (ЗАО ММД «Восток и Запад», Bosco di Ciliegi).

Состояние

Биография

Образование

1989 г. - окончил Московский химико-технологический институт (МХТИ) им.М.И.Менделеева (сейчас Российский химико-технологический университет) по специальности «Химик-технолог».

Карьера

1989 г. - создал фирму ЗАО ММД «Восток и Запад».

1989 - 1991 гг. - работал в издательстве «ИМА-Пресс».

1991 г. - основал группу компаний Bosco di Ciliegi.

1991 г. - совладелец, сначала генеральный директор, потом президент ЗАО ММД «Восток и Запад» и председатель наблюдательного совета Bosco di Ciliegi.

Бизнес-секреты: Михаил Куснирович

Михаилом Куснирович: o бизнесе

Награды

12 октября 2006 г. - орден «Заслуженный командор Итальянской Республики» (высшая итальянская награда).

6 апреля 2009 г. - лауреат итальянской премии «Леонардо» за значительный вклад в укрепление и продвижение имиджа Италии в мире .

28 февраля 2011 г. - лауреат премии «Персона года 2011» в номинации «Руководитель ритейлового бизнеса» .

Награжден Благодарственной государственной грамотой Президента РФ.

Благотворительность

С 2001 г. выступает организатором фестиваля искусств «Черешневый лес», во время которого каждый год звезды театра, кино, телевидения, деятелей искусства, спорта и бизнеса сажают черешневые деревья .

Семья

Женат, двое детей.

• Жена - Екатерина Моисеева.
• Сын - Илья Куснирович.

Примечания

1. Михаил Куснирович. «Боско» и броско
2. Богатейшие бизнесмены России - 2011
3. Михаил Куснирович, глава BOSCO DI CILIEGI, стал лауреатом итальянской премии «Леонардо»
4. Награждены самые значимые персоны 2011 года
5. Михаил Куснирович: Черешневый лес будет расти долго, если мы будем за ним ухаживать

Российский предприниматель, и председатель наблюдательного совета группы компаний Bosco di Ciliegi. Заместитель председателя Общественной палаты Москвы. Под управлением Куснировича находятся более 200 монобрендовых и мультимарочных бутиков, а также московский ГУМ. Помимо Bosco di Ciliegi, Куснирович учредил фестиваль искусств «Черешневый лес» и катки на Дворцовой площади в Петербурге и Красной площади в Москве. С 2006 года является командором ордена «За заслуги перед Итальянской Республикой»

«Биография»

Михаил Куснирович родился 3 октября 1966 года в Москве в еврейской семье. Мать Эдит - химик, отец Эрнест (скончался в 2006 году) - инженер-строитель, переживший блокаду Ленинграда. В детстве Михаил хотел стать кинорежиссёром.

«Компании»

«Темы»

«Рейтинги»

«Новости»

Татьяна Тарасова: Я выбыла с дистанции навсегда

Сегодняшний день, по словам Татьяны Анатольевны, начался со звонка бывшей первой леди Наины Ельциной. Она сказала: «Танечка, запомни то состояние счастье, которое будет у тебя в твой день рождения, и иди с ним по жизни». Поздравили заслуженного тренера модельер Вячеслав Зайцев и бизнесмен Михаил Куснирович, который каждый год возле ГУМа заливает каток. А идею эту в свое время ему подсказала именно Тарасова.

Bosco больше не будет одевать олимпийцев

15 лет компания Михаила Куснировича Bosco di Ciliegi разрабатывала и поставляла для олимпийской сборной России спортивную одежду. На это было потрачено порядка 120,0 млн. долларов США. В январе текущего года срок данного контракта закончился. Принято решение его не пролонгировать и место Bosco di Ciliegi заняла другая структура — ZA Sport. В ближайшее время с этой компанией планируется окончательное юридическое оформление отношений. Тем не менее, основным претендентом для заключения контракта с Олимпийским комитетом России (ОКР) на экипировку олимпийцев еще на прошлой неделе являлась группа компаний Forward. У этой структуры огромный опыт – она уже 15 год занимается производством одежды для почти 200 сборных в 60 видах спорта. Более того, компания являлась официальным поставщиком спортивной формы для российской команды в шоу «Большие гонки» и Универсиады – 2013. Были и другие предложения, которые рассматривал Олимпийский комитет.

Михаил Куснирович назвал условия Олимпийского комитета неадекватными

За право экипировать российских спортсменов Олимпийский комитет запросил с группы Bosco di Ciliegi 650 млн руб. в год. Об этом в интервью «Коммерсанту» рассказал глава Bosco di Ciliegi Михаил Куснирович. Его группа была бессменным поставщиком Олимпийского комитета России (ОКР) последние 15 лет, но, как стало известно в четверг, 2 февраля, теперь у олимпийцев новый партнер - ZA Sport.

«Да, я сомневался, идти ли с предложением, которое не адекватно ни ситуации, ни нашим интересам, ни вообще чему бы то ни было. Идти безбашенно я не хотел - и не пошел. Я не знаю законтрактованной с новым поставщиком цифры. Но ожидания ОКР, высказанные нам, были необоснованными и неадекватными», - рассказал Куснирович.

Михаил Куснирович вышел из формы

Группа Bosco di Ciliegi Михаила Куснировича больше не будет поставлять одежду для российских олимпийцев, чем занималась последние 15 лет. Новый контракт сроком до 2024 года получит компания ZA Sport дизайнера Анастасии Задориной - дочери руководителя службы обеспечения деятельности ФСБ и президента спортклуба «Динамо» Михаила Шекина. В 2014 году госпожа Задорина прославилась акцией по раздаче патриотических футболок с надписями «Санкции? Не смешите мои Искандеры».

Куснирович: Bosco вложила $100 млн в сборные России

Общий объем спонсорского взноса компании Bosco в олимпийскую и паралимпийскую сборные России эквивалентен $100 млн, заявил гендиректор Bosco di Ciliegi Михаил Куснирович. «Все костюмы выдаются бесплатно. Мы - генеральный спонсор сборной России.

Сундук размером с Мавзолей на Красную площадь хозяин ГУМа протащил через Кремль

Итак, что это за порядок? Оказывается, заявку подавать надо в Администрацию Президента РФ. Там требуется расписать саму идею, без учета всяких деталей и нюансов. Именно так, по нашим данным, и поступил председатель комитета по стратегическому развитию ГУМа Михаил Куснирович. Затем это заявление попадает в управление внутренней политики. К сведению, это довольно молодое подразделение и занимается различными проектами. Специалисты управления анализируют предложение с точки зрения его политкорректности, патриотичности и т.д. Конкретно этот проект с чемоданом ни у кого не вызвал никаких подозрений. Там было просто написано, что все это в рамках празднования 120-летия ГУМа. Чемодан-де это оригинальный ход, по сути, мобильный музей, внутри которого историческая выставка. Ну кто, скажите, против такого креатива выступит?

Михаил Куснирович: «То Украина подойдет с предложением, то Хорватия»

Михаил Куснирович, по его словам, стремится делать бизнес, который «будет жить в веках». Каково это и на что приходится отвлекаться, он рассказал «Ведомостям»

Создать новую идентичность Москвы

Как и положено инвестиционному банкиру, я должен был бы оценивать все проекты исключительно с финансовой точки зрения. В 2005 г. мы, учредители московской школы управления «Сколково», совместно с компанией McKinsey рассчитывали финансовую модель будущей бизнес-школы, включающую помимо прочего и строительство здания.

Куснирович лезет во все дыры

Эта компания появилась на олимпийском небосклоне четыре года назад. Договор с ОКР был заключен на три Олимпиады и предусматривал экипировку всех членов делегации, от спортсменов и руководителей команды до массажистов, сервисменов и — страшно подумать! — журналистов, аккредитованных на Играх по линии Олимпийского Комитета. Так, во всяком случае, заверял нас в Афинах президент ОКР Леонид Тягачев.

Бизнес-секреты с Олегом Тиньковым. Михаил Куснирович.

Михаил Куснирович: до сих пор мы ждали удобного момента

На украинский рынок вышел один из лидеров российского одежного ритейла - компания Bosco di Ciliegi. В минувший понедельник она открыла флагманский бутик Bosco Sport в Киеве, в котором будет продавать спортивную одежду. О дальнейших планах развития сети магазинов в Украине корреспонденту Ъ ОЛЬГЕ СУШКО рассказал основатель Bosco di Ciliegi МИХАИЛ КУСНИРОВИЧ.

Михаил Куснирович хочет заработать миллионы на чужих победах

В конце декабря прекращает действие контракт BoscoSport с Олимпийским комитетом России на право экипировать национальную команду на Играх четырехлетия. Михаил Куснирович рассчитывает победить в новом олимпийском тендере, цена которого выросла до $80 – 100 млн. Однако спортивных чиновников настораживает слишком рьяное желание владельца ГУМа заработать на российском спорте.

Михаил Куснирович загнал депрессию в подвал

В минувшую субботу в ГУМе прошел новогодний Bosco Bal by Sublime под названием «Невеликая депрессия». Мировой финансовый кризис довел владельца группы компаний Bosco Михаила Куснировича до полного отказа от ностальгии по советскому стилю. В этот раз праздник выглядел как самая закрытая бутлегерская вечеринка эпохи Великой депрессии. Впрочем, друзья господина Куснировича продолжали требовать исполнения песни «Солнечный круг», хотя и безуспешно

Повелитель брендов Михаил Куснирович о творчестве в бизнесе и спортивном интересе

Михаил Куснирович: «Дарить – это ни с чем не сравнимое удовольствие»

СОЧИ, 17 мая. /Корр. ИТАР-ТАСС КУБАНЬ Татьяна Полинюк/. 14 мая дан старт обратному отсчету 1000 дней до церемонии открытия Олимпийских игр 2014 года в Сочи. Подготовка к этому грандиозному событию – это не только строительство объектов, курорт получил невиданные ранее возможности для развития. Их отмечают и представители крупного бизнеса. За 1000 дней до Олимпиады в Сочи состоялось открытие нового делового пространства, инициатором появления которого выступила группа компаний «Bosco». О том, какие планы связывает с Сочи известный бренд, в эксклюзивном интервью корреспонденту ИТАР-ТАСС рассказал Михаил Куснирович — глава группы компаний «Bosco».

Олигарх Михаил Куснирович: ‘Вишневый сад превратился в лес’

МОСКВА ‘Никогда Италия и Россия не напоминали и не дополняли друг друга так, как сейчас. И той, и другой необходимо вновь обрести гармонию и культуру, сделавшие Рим и Москву неповторимыми городами. Мы надеемся на Возрождение, вы — на сильных и амбициозных союзников. В этом и есть секрет успеха’.

Из своего офиса, выходящего на Красную площадь, Михаил Куснирович смотрит на покрытый снегом собор Василия Блаженного. Владелец старинного универмага ‘ГУМ’ и элегантнейших торговых центров столицы, после развала СССР он решил обратиться к Италии как к стране, которая могла бы ‘вернуть моей разоренной родине чувство прекрасного’. Он привез в Россию великих модельеров и итальянскую роскошь (от мебели до кухни), а в Италию экспортирует новую, постсоветскую продукцию. Став генеральным спонсором олимпийской сборной, Куснирович одел ее в вещи под маркой ‘Bosco di Ciliegi’. Через несколько дней он откроет в Турине ‘Русский дом’, гигантский концентрат родины Толстого, созданный для гостей Олимпиады.

У Михаила Куснировича родился сын

Известный предприниматель Михаил Куснирович во второй раз стал отцом. Жена главы группы компаний Bosco di Ciliegi в пятницу родила супругу сына. Вместе со снегопадами на Москву обрушился родильный бум. В пятницу в столице у владельца контрольного пакета акций Bosco, 43-летнего Михаила Куснировича, родился сын. Рост малыша – 52 сантиметра, а вес — 3 килограмма 900 граммов. Как и подобает жене олигарха, Екатерина Моисеева рожала под наблюдением самых лучших московских врачей в элитном родильном центре. В ожидании появления малыша на свет будущей маме не пришлось скучать в одиночестве: в палате по соседству восстанавливалась после родов Полина Диброва, с которой они давно в приятельских отношениях.

"За деньги я вообще мало что сделаю. За любовь — да"

Про корни

Я в детстве ужасно боялся идиотского вопроса: "Кого ты больше любишь?" Тем более сейчас, когда прочесть интервью может только мама... Папы нет уже почти 7 лет, и я с каждым днем чувствую, насколько я папин сын. И, конечно, мамин — все вокруг это тоже знают и на себе очень чувствуют. Папа — инженер-строитель, мама — химик-технолог. Один дедушка — из Севастополя. Он был моряком, потом узнали, что его папа — шляпных дел мастер Михаил Куснирович, и ему пришлось уйти в Институт инженеров водного транспорта. Второй дедушка — из Одессы — серьезный экономист, финансист. Назывался "витаминный дед": приносил мне не конфеты, а апельсины и яблоки. Он прошел всю войну, а потом отсидел в сталинских лагерях с 49-го по 56-й. Вышел, с честью и достоинством жил, работал и меня учил жить. Я генетически очень многое от родителей и бабушек-дедушек взял. Сейчас иногда к зеркалу подхожу — особенно когда борода седая стала — и вижу, как оттуда смотрит папа мой...

Профессию я выбирал по маминым стопам. В те годы с моей фамилией это был естественный путь. С этим вообще связано одно мое неуютное... дурацкое состояние. Не то чтобы я стыдился того, что я — "лицо еврейской национальности". Но... дело в том, что я "по паспорту" — русский. Ну да, вот так получилось. Мой дед, Марк Михайлович Куснирович, который из Севастополя, был внуком николаевского солдата — "кантониста", отслужившего 25 лет в царской армии. Видимо, он был шепелявый, потому что правильная фамилия, конечно, Кушнирович. Он был крещен, мог не селиться в черте оседлости, и был записан русским. Ну а дальше уже всех записывали русскими — и дедушку моего, и папу. Когда мне пришла пора получать советский паспорт и в пятой графе необходимо было записать национальность, то, имея выбор из метрики, где папа — русский, мама — еврейка, я малодушно выбрал "русский". Объяснения могли быть разными — и то, что в институт поступать через полгода, и то, что советский мальчик, конечно, был пропитан русской культурой, литературой, и то, что я еще не точно знал, что бьют по морде, а не по паспорту. Хотя, надо признаться, что по морде так меня никто особо и не бил. Но мама на меня сильно обиделась. Видимо, до сих пор. И есть за что.

Про детство

Воспитывался я по-доброму и "по-требовательному". Мама глубокая и принципиальная, папа — эклектично-импульсивно-отходчиво-яркий. Бабушка, выпускница Ленинградской академии художеств,— директор Дворца пионеров Бауманского района города Москвы. Думаю, это кое-что объясняет. Я был единственным ребенком в благополучной семье технической интеллигенции.

За что я очень переживал? Например, сильно стеснялся, что картавлю и что петь не могу. Но при всей нашей семейности родителям ничего не рассказывал.

Помню, мне лет пять, я болею, и мама читает мне книжку про сороку-белобоку. И я спрашиваю ее: скажи, а вот твоя бабушка, она уже была дочка обезьяны? Ответа не помню, но мама у меня дарвинистка, с юмором, наверное, сказала, что через поколение назад уже были прабабушки, а не обезьяны.

Помню, когда я с папой советовался, последний раз — незадолго до того, как его не стало. Это было важное решение — мы готовились стать крупнейшим акционером ГУМа. Папа сказал: "Живи сейчас. Не жди",— я послушался, и мое детство закончилось.

Про учение

Я школу любил, и институт тоже, и даже детский сад. Я был бодрый, обаятельный, я был вожак. Я не дул в попу учителям. "Не дул в попу" — значит "не заискивал". Учился в обычной средней школе N 890 на окраине столицы, и родители часто говорили, что надо в специальную математическую меня перевести. Но я выигрывал олимпиады, ходил в кружки, играл в футбол и ни за что не хотел уходить из нашей школы. Никогда не был отличником, но троек почти не было: надо мной довлела ответственность — что скажет "княгиня Марья Алексеевна" — Эдит Иосифовна. Не то что я побаивался маму, скорее переживал. Меня не ругали, просто говорили: будешь дворником. Я, кстати, и был 3 года дворником во время учебы в моем любимом МХТИ им. Менделеева. Первая запись в трудовой книжке — дворник Большого театра Союза ССР. Мне очень хотелось водить в Большой театр девушку, за которой я ухаживал, сейчас мою жену. Но по специальности поработать не успел — страна поменялась совершенно. И инженеры химики-технологи стали невостребованными. Уверен — временно. Так что по образованию я химик (почти физик), а в душе — скорее лирик. Предприниматель, одним словом.

Про дружбу

Мои друзья очень разные — это такое органичное лоскутное одеяло, но самое важное — они все очень человечны. Они разного возраста, разного социального и профессионального положения. Есть знаменитые люди, а есть совсем непубличные. Из известных могу сказать, что Галина Борисовна Волчек очень близкий мне человек, и безвременно ушедший Олег Иванович Янковский тоже... А еще... здесь у меня есть в голове и душе список человек 100-120 членов большой семьи, номера телефонов которых я помню наизусть и могу этим воспользоваться в любое время дня и ночи. По какому-то номеру я соединяюсь несколько раз в день, по какому-то — несколько раз в год. Но получается это всегда легко и взаимно. Мне с этими людьми хорошо. Большое спасибо каждому. Предавали ли меня друзья — мне неизвестно. Я все время ищу оправданий, толерантно и терпеливо отношусь к слабостям других. К своим — нет. Дружба — умудренное состояние любви.

Про любовь

Мы с Моисеевой знакомы с моих 19 лет и с ее 17 — долгая взаимная жизнь... Я влюбился с первого взгляда, а потом "страдал" и ухаживал за ней 6 юных зим и лет. Сначала был период заинтересованного присматривания, потом, видимо, я оказался слишком занудлив... Повернуться ко мне ее побудило то, что я на пару дней стал "героем",— защищал юную демократию во время путча. Носил к Белому дому котлеты и противогазы. Накануне судьбоносной ночи заехал к ней на полчаса — типа "попрощаться", а через день рано утром, когда это все гротескно закончилось, она позвонила и сама предложила пожениться. Говорит: "Если ты так настаиваешь, можем завтра пойти в загс". Ну, тут я немножко "дал маму" — да... дал Эдит Иосифовну, то есть выдержал паузу и сказал: "Завтра понедельник, тяжелый день, давай послезавтра". И вот 21 год мы живем вместе, и счастье в том, что оба заинтересованы в этой жизни, жизни наших сыновей и родителей. Лукавят, что быть в одном деле — разрушительно для семьи. Просто надо чуть менее серьезно к себе относиться. Хотя я ничего не идеализирую. Мы можем поругаться. Она лидер, и я тоже лидер. А уж как моя мама Катю приняла! А Катя маму — да вообще ужас! Я только ушки пригибал, боже мой, куда я попал! Мама же тоже лидер, концентрированный. В чем-то сильнее меня — она-то в паспорте национальность не поменяла... Но сегодня Катя с мамой на высшем космическом уровне нашли волшебную середину по добрососедству и сотрудничеству (вот здесь я за собой греха не чую — не поддался ни в одну, ни в другую сторону: и мамин сын, и женин муж).

Про успех

Для меня успех измеряется не деньгами, а востребованностью. И если удается заинтересовать людей, близких, тех, кто мне важен, это большой успех. Может, у меня и есть враги, но я их не знаю и знать не хочу. Я никому, мне кажется, сознательно не сделал худо. В бизнесе как с игрушками: отняли у ребенка игрушку — он плачет. Вопрос ли это жизни и смерти? Нет. Но если я потерял игрушку — сам виноват. Не мальчик, который забрал, более сильный, это я слабый. И должен сделать максимум, чтобы этого не случилось, у меня ответственность перед теми, кто со мной. И перед теми, кто после меня. Поэтому я должен быть настолько тренированным, ну, или настолько фартовым, чтобы этого не произошло.

Про главное

Что для меня главное? Я люблю любить. Я хочу порадовать — сам от этого получаю большое удовольствие. Я совсем не люблю унижать, вот не люблю и все. Не могу возвышаться за счет унижения других. Что еще? Деньги нельзя считать главным — за деньги я вообще мало что сделаю. За любовь — да. Я готов за любовь терять деньги и делаю это регулярно. Да, любовь покупается. Но это тоже искренне. Я же не усладу хочу купить, а именно любовь. У меня нет иллюзий, что меня любят только за мои карие глаза. Но я не парюсь на этот счет: за деньги, не за деньги — это же только форма. Хорошо относятся, чувствуют себя сопричастными — ну и здорово. Вот и деньги пригодились. Вы что думаете, люди ко мне на работу просто так ходят и стараются? Конечно, есть в этом составляющая денег. Ну, то есть и денег тоже.

Про свободу

Я зависимый человек, я, безусловно, несвободен от всех тех ниточек, которые идут от других людей. Более того, находясь на верхнем участке служебной лестницы, я — самый зависимый из всех. Этот груз ответственности ограничивает такую... безбашенность. В этом смысле я, безусловно, свободен. Осознаю свою необходимость людям и их необходимость мне.

Если в связи со свободой говорить о том, что происходит сегодня, это реактивный механизм. И у власти, и у оппозиции. Реактивный, а не проактивный, не самостоятельный. Ну, годовщина всплеска вот этой... не гражданской активности — инфантильности. А как это еще назвать? Безответственная инфантильность кучки капризных людей. Они хорошие люди, может, талантливые, но несозидательные. Вот бывает — ребенок проснулся и без причины плачет. Мамы разные бывают: одна успокоит тихо, он и засопит; другая даст по попе, и он еще больше плачет. Но обе — матери, а мать не выбирают. И государство, если это Родина,— тоже мама. А у нас и с той и с другой стороны сейчас идет неосознанный рефлекс, на самом деле — неподготовленный, некреативный. От этого мне горько. Я прямо переживаю. Есть над чем работать. И Родине, и ребятам с девчатами.

По-моему, эти "вожди" на Болотной — провокаторы. То, что мой сын Илья туда пошел, я его за это уважаю. А за то, что перестал ходить, тем более. И про свободу слова так скажу — если ты ешь у государства с ладони, не смей его поносить. Созидай. Теория малых дел на практике. А хочешь писать в журнале, что тебе угодно,— купи журнал и там пиши. Мой работник не может сказать, что Max Mara — говно. Уволься — и говори, что хочешь. Но пока получаешь у меня зарплату, будь лоялен.

Я — человек. И с детства запомнил, что это звучит гордо. В религии так не принято. Когда у меня еще не было ни жены, ни сына, если был соблазн сделать что-то не то, я говорил и говорю себе: а что я потом сыну своему скажу? И все, ничего такого не делал. Это не то чтобы вера, это такой определенный приемчик. Сейчас я допускаю, что есть Высший непознанный смысл. Получается, я — агностик. При этом я продолжаю бояться бесконечности, это недоступно для моего сознания. Может, я слишком рационален. Романтичен, но рационален. Я допускаю, что у многих вера — путь познания. Про церковь говорить не хочу. Я институт церкви отношу не к вере, а к форме общественно-социального государственного устройства, воплощающего те или иные интересы. Ни больше ни меньше. Видимо, молод еще — в людей верю. Важно не во что, а кому.

Про страх

Как и каждый, боюсь неизвестности. Вот этого "что будет, когда меня не будет?". Ну, наверное, боли боюсь. Когда боль у меня, когда она уже здесь — не боюсь, а когда у близкого человека рана — страшно. В кино на кровь или на шприц боюсь смотреть. Знаете, как можно похудеть? Много бегать и не есть. А можно пойти к доктору и сделать какую-то там операцию — желудок перевязать. И вот этого я, конечно, боюсь. И не иду. Хотя не то чтобы я от этого бегать начал...

Про деньги

Деньги — это только средство. Почему предприниматели строили больницы, театры, библиотеки? Да потому что их не любили за то, что они километрами железных дорог опутывали страну, километрами ткань свою ткали. А за больницу хоть немножечко, но любили. Пусть потом национализировали, но сначала любили. Нас же, неуспокоенных, не любят. Один из людей вышеупомянутого списка, Франко Дзефирелли, сказал мне: "Людей в очках — их не любят". А людям в очках хочется любви. Людям с определенным количеством денег и подчиненных тоже хочется любви. К сожалению, ценз обеспеченности делает людей серьезно закомплексованными... И по ту и по другую сторону ценза. Мне не нравится, что некоторые умные, талантливые люди не хотят заработать, а хотят все получить и поделить. Еще больше мне не нравится, когда люди не слишком умные и вовсе не талантливые хотят нахапать и свалить.

Про детей

Я пытаюсь детей учить тому, что такое хорошо, что такое плохо. Это все нормальные заповеди, это "позвони бабушке" и "ответь маме". Возможно, мои ожидания старшему сыну мешают. Он чувствует, что мы с мамой возлагаем на него очень большие надежды. Он же генетически ответственный человек. Его давит предопределенное положение, он просто жаждет самостоятельности. Я жду, что он переборет в себе лень и одновременно — желание развиваться вопреки.

Думаю, никаких уроков из воспитания старшего сына я не извлек, мне-то кажется, что я все делал правильно. А Илье наверняка нет. Он уже вырос — пусть он попробует извлечь уроки. Я в нем уверен.

Теперь очередь воспитывать младшего — Марка Михайловича. Ему пока еще нет и 3 лет, а он уже такой замечательный. Чудный шанс.

Какой я? Высокий — сухопарый — блондин! Такой — какой есть. Мне кажется, что я нормальный. Правда, я по-человечески нормальный. А если в трех словах: хочу, могу, люблю. Живу.

Куснирович Михаил Эрнестович

Официально

Михаил Куснирович родился 3 октября 1966 года в Москве. Мать — химик-технолог, отец — инженер-строитель. В 1989 году окончил Московский химико-технологический институт по специальности "инженер химик-технолог". Во время учебы в вузе активно занимался комсомольской работой, после окончания работал в издательстве "ИМА-пресс" — молодежном подразделении агентства печати "Новости".

В начале 1990-х годов Куснирович совместно с сокурсниками Сергеем Евтеевым, Евгением Балакиным и Михаилом Власовым ушел в бизнес: партнеры основали компанию "Московский международный дом "Восток и Запад"", в марте 1992 года открыли первый магазин в Петровском пассаже. В 1993 году была основана компания Bosco di Ciliegi (Куснирович занимает пост ее президента).

В 2001 году дебютировал крупный культурный проект Куснировича — ежегодный фестиваль искусств "Черешневый лес", председателем попечительского совета которого стал тогда Олег Янковский. В 2002 году олимпийская сборная России начала выступать на Олимпиадах в одежде от Bosco di Ciliegi.

В 2004 году Куснирович стал арендатором московского ГУМа.

Награжден орденом "За заслуги перед Итальянской Республикой", неоднократно становился лауреатом различных деловых премий.

Женат. Жена, Екатерина Моисеева, член совета директоров Bosco di Ciliegi. У супругов двое детей: старший, Илья, родился в 1993-м — музыкант; младший, Марк, родился в 2010 году.

За и против

Он по-настоящему большой и яркий человек, и все его проекты такие же грандиозные и колоритные. Только он мог организовать каток на Красной площади, чему были рады и стар и млад, только он мог изменить имидж нашей олимпийской сборной, одев спортсменов в красивую стильную форму. Его девиз — "Удовольствие в деталях". Именно нюансы и привносят в нашу жизнь ту неповторимость и яркость, которая свойственна Михаилу Эрнестовичу.

Председатель совета директоров группы компаний "Тройка Диалог" Рубен Варданян

Против

Мы стараемся выполнить все требования спонсоров. Но они, похоже, требуют от нас невозможного: чтобы спортсмены ходили, тренировались и чуть ли не ели и спали в их одежде. Но это же нонсенс. Зачем тому же лыжнику, которому пройти пару метров от автобуса до старта, дважды переодеваться — сначала идти в "Боско", а затем надевать тренировочный костюм и переобуваться в специальную обувь. В конце концов для чего наши спортсмены приехали в Турин — пиарить "Боско" или завоевывать медали?

Вице-президент Олимпийского комитета России Владимир Логинов

Екатерина Моисеева – супруга известного миллиардера Михаила Куснировича поделилась откровениями в нашем интервью и приоткрыла дверь в свою жизнь.

Екатерина Моисеева, вы проучились в Химико-технологическом университете. А как вы туда попали?

Это было дело случая. В нашей школе у старшеклассников некому было вести химию. И поскольку моя мама, врач по призванию, пророчила мне такое же будущее, пришлось смириться, и пойти учиться в прикрепленную к университету химическую школу. Надо сказать, что я совершенно не горела желанием становиться врачом, но поскольку была послушной дочкой, родителей обижать не стала. Правда, через 2 года учебы я окончательно поняла, что врачебная профессия – это абсолютно не моя стихия.

Спасать людские жизни считаете неинтересным занятием?

Да. В то время это меня точно не интересовало. Хотя со временем я поняла, что если бы все-таки пошла учиться, то из меня бы вышел хороший врач, поскольку сейчас считаю это захватывающей профессией. В те годы мне хотелось чего-то музыкального, сказочного, поэтому считала, что необходимо поступать на легкий жанр, например, оперетту или же музыкальную комедию. Но в момент моего выпуска на комедию студентов не набирали. Тем не менее родителям я сообщила, что врачом не буду ни за какие коврижки. Тогда папа взял дело в свои руки и сказал, что я буду инженером. Что тут ответить, выбирать не приходилось: либо врач, либо инженер.

Легко давалась учеба?

Да, но благодаря моей дисциплинированности. Я все-таки пошла в Химико-технологический, но решали пойти на хитрость: проучиться годик, а затем поступить в Гнесинский. Родители всячески меня отговаривали, мол, актерская профессия несерьезна.

Судьба свела меня с Куснировичем Михаилом, который впоследствии и стал моим мужем. Он знал абсолютно всех, заседал в комитете, был руководителем профкома. Словом, был положительной личностью. Вот к нему-то мы и пришли показывать свой номер. Мой будущий супруг стоял возле рояля (как потом оказалось, это было всего лишь поломанное пианино), облокотившись на него. Мы кинулись к нему со словами помощи и просьбой посмотреть номер. Не меняя своего положения, он согласился.

Надо сказать, что я в студенческие годы любила приодеться, да еще и выбрала для себя стиль «ретро». На мне было розовое платье чехословацкого производства с рукавами «фонариками» и защипчикам. Именно в таком виде я предстала взору Миши и считала себя очень красивой. Еще мне бабуля презентовала лисью шкурку с мордочкой. Я сшила себе расклешенное пальто с талией и украсила его той самой лисой. Результат был сногсшибающий, особенно для мужчин. Также у меня была коса. Правда, накладная. И опять же бабушкина. Роскошный атрибут для покорения мужского сердца. Я ее тогда частенько надевала.

Узнав про эту встречу, старшие взяли дело в свои руки и мы с Куснировичем познакомились поближе. Затем я попала в агитбригаду. Вот, собственно говоря, так я и получила профессию химика. Я была прекрасной студенткой и меня даже позвали в аспирантуру. Но тут произошел развал СССР и мой научный руководитель уехал. Чтобы учиться и проводить научные опыты нам приходилось собирать майонезные банки из-за полного отсутствия хим. посуды и быть абсолютными фанатиками своего дела. Но такой страсти к науке у меня не было... И в это время стали открываться кооперативные кафе. Например, первым из них было «Кропоткинская, 36».

А ресторан «Сирена»?

Ну, этот ресторан весьма дорогое удовольствие. В «Кропоткинской» все было намного проще. Да и к тому же там и обслуживание было иным. Тут даже не смели сказать об отсутствии курицы. А персонал не сетовал, мол: «Я тут одна, а вас много». Пожалуй, именно желание давать отменный сервис, заинтересовывать и радовать людей независимо от рода деятельности компании и сыграло свою роль, в результате чего Михаил организовал туристическое предприятие. Поначалу он со своим партнером просто возил группы туристов, а потом стал проводить культурные обмены. В результате мы организовали художественную группу, где я была актрисой, он – режиссером, и ездили по деревушкам Италии, выступая с цыганскими и русскими народными песням. Причем довольно успешно.

Ваш будущий муж не боялся, что вас могут переманить итальянцы?

Он бы очень умен. Да и мне без него было уже никак. О том, что он очень важен для меня я поняла во время штурма Белого дома, куда отправился Михаил. Я же осталась дома. Именно тогда я поняла, что он для меня все и сразу же позвонила ему и сказала: «Возвращайся-ка домой, в ЗАГС пойдем». На что он возразил: «Пойдем во вторник. А то в понедельник не получается».

Карусели уже в то время были?

Нет, не было. Сначала мы просто занимались туризмом, затем нас пригласил в Бельгию хозяин одного из казино, который искал партнера для открытия игрового дома в Москве. Нас приняли по высшему разряду, поскольку солидность Михаила всегда вызывала у окружающих доверие. Кстати, будучи в Бельгии мы решили попробовать свои силы в рулетке, и нам даже улыбнулась удача в виде 1 тысячи долларов. Но больше испытывать фортуну мы не стали.

Как-то Михаила посетил знакомый с предложением продавать трикотаж. К этому делу и привлек меня муж, чтобы занять мой досуг. В результате через некоторое время мы открыли в Петровском пассаже секцию трикотажа для мужчин.

То есть пока на рынке все пытались что-то заработать, вы не стали испытывать там судьбу?

Да ну что вы, о чем вы говорите?! Моей партнершей по бизнесу была Арина Николаевна Жукова-Полянская, интеллигентнейшая дама, так что рынок был для нас закрыт. Наш тандем был весьма необычен: Арина Николаевна отлично разбиралась в деле, лихо проводя мерчандайзинг товара. Я же еще пребывала в мире реторт, мерных колб и разноцветных растворов.

Я хорошо помню, с каким торжеством мы открыли свою первую секцию. На открытие пришел Миша, принес с собой какой-то телевизор и включил Паваротти. Мы продали все имеющиеся свитерки в первый же день, и Миша отправил нас в Италию на склад за товаром. Персонал у нас был не абы какой, а прямо выходцы из Плехановского института. Некоторые из них уже давно нянчат внуков, а все равно работают у нас.

Вы считали, что этот эпизод жизни вскоре пройдет, и вы откроете для себя что-то новое?

Я нет, а вот Михаилу поначалу так и думалось. Но как только он увидел насколько это прибыльно и есть возможность реализовываться дальше, он изменил свое мнение. Мой муж стратег: он четко определяет время и путь, на который нужно направить бизнес. Я же просто получаю удовольствие от проделанной мной работы. Мы начали развивать свой бизнес и даже приобрели некоторые первые бренды. Именно работа с этими брендами и дала мне много новых знаний. Особый толчок в моем развитии дало открытие в 1997 г. первого магазина Mara. К тому времени я неплохо владела итальянским и даже хотела попробовать свои силы в итальянском магазине Max Mara.

Скажите, введение новых брендов не казалось вам открытием новых горизонтов, чем-то приключенческим?

Надо сказать, что работающие с нами компании сами желали обосноваться в России, поскольку прекрасно понимали – здесь «золотое дно». Помню, как в 1993 году мы вывели на российский рынок Nina Ricci. Бренд продавался на «Ура». Кроме этого, у нас было соглашение с фабрикой, которая специально для нас шила дубленки.

Екатерина, скажите, а как вы решаете вопрос с подарками, ведь не будете же вы дарить друг другу что-то из Etro?

Испокон веков известно, что самым лучшим подарком является книга. К тому же Михаил всегда советовал, что лучше всего почить. Можно сказать, что он занимался моим образованием. Поначалу он просто приобретал мне нужную одежду, а затем просто контролировал мои наряды. Бывало, скажет надеть розовую шубу. И попробуй тут не согласиться – споры бесполезны.

Михаил Эрнестович обладает режиссерским талантом. Это как-то влияет на ваши семейные праздники?

Да у нас и так вся жизнь – сплошной праздник. По-простому ни один праздник не можем встретить. Как-то пригласили нас в гости в Суздаль на Новый год. Разве плохо? Готовить не придется. Поедем, нас попотчуют всякими яствами, погуляем и спать ляжем. Но не тут-то было. Как только мы приехали, Миша сразу же исчез. Оказалось, он накануне в соседний дом прислал все необходимое для празднества, включая шикарную елку, костюмы Снегурочки, символа будущего года и, конечно же, Деда Мороза, а также повара и официантов. Я, правда, не против такого расклада, но вот мужу пришлось весь праздник бегать, контролируя порядок.

Фестиваль «Черешневый лес» смог доказать маме Михаила, что ваше занятие не сделало из вас простых продавцов?

Миша постоянно нуждался в тандеме с искусством. В каком-то роде это оправдание, показывающее, что прибыль – не только трата денег, но и возможность быть ближе к искусству. На данный момент Эдита Иосифовна полностью признала заслуги Михаила и активно занимается искусством. Кроме всего этого, у нее появился прекрасный круг общения, а это заставляет маму следить за собой и отлично выглядеть.

Что подтолкнуло вас к решению создания собственной одежды?

Мы создавали для олимпийского движения форму, чем и занимаемся последние 14 лет. Поскольку я хорошо знала, что лучше всего реализуется из одежды, меня направили на разработку новой коллекции. Моей целью было создание такой формы, которая бы не только отлично носилась, но и была практичной и удобной. Но спустя время стало понятно, что клиент, для которого все создавалось, не был в полной мере удовлетворен нашим дизайном. Именно это и дало толчок для создания Bosco Fresh, которая производит одежду с незначительным спортивным уклоном.

А как вы справляетесь с нынешней экономической ситуацией? Имеются ли какие-то стратегии?

Ситуация весьма щекотливая. Нельзя сказать, что на нас это никак не отразилось. Естественно, продукция реализуется не так сильно, как было в прошлом году, но мы принимает меры: несколько поменяли систему лояльности, грамотно планируем бюджет закупки, снизили наценку из-за высокого курса, сократили скидки для сохранения маржинального дохода. Несмотря на все это, мы планируем придумать для наших покупателей новые предложения и разрабатывать новые структуры, а также увеличивать продуктивность бизнеса, оставляя лишь хорошо работающие проекты. Сейчас мы нацелены на качественное обслуживание наших покупателей.

Не беспокоит вас то, что ГУМ расположен очень близко к Кремлю?

Абсолютно не беспокоит. Мало того, порой это даже приносит вдохновение, как, к примеру, в случае создания для олимпийцев линии Bosco Sport.

Как вы отнеслись к отмене праздника цветов на Красной площади в результате митинга, проведенного в поддержку Навального?

Это был шанс сосредоточиться на чем-то другом, тех проблемах, которые полностью зависят только от нас.